Как война в Украине и цензура в РФ формируют новый русский язык
"Хлопок" вместо взрыва, "подтопление" вместо наводнения, "отрицательный рост", "задымление" и многие другие слова стали привычной частью российского медиаполя задолго до начала войны в Украине. Еще в 2008-2009 годах журналистам государственных телеканалов было рекомендовано заменять слово “кризис” на “финансовые трудности", напомнила DW филолог Ксения Туркова.
С 24 февраля 2022 года в русскоязычном медиапространстве все чаще можно встретить термины вроде "обнуления" (убийство или внесудебная казнь), "задвухсотиться" (погибнуть) или "затрехсотиться" (получить ранение). То, что российские чиновники то и дело называют "падением обломков БПЛА", зачастую оказывается прямым попаданием украинского беспилотника. А украинские власти все чаще в официозе называют "киевским режимом".
Впрочем, изменения военного времени не всегда связаны непосредственно с войной или Украиной. Так, издание Barents Observer в ноябре 2025 года обратило внимание на содержание Толкового словаря государственного русского языка, разработанного Санкт-Петербургским государственным университетом (СПбГУ). Помимо добавления корня "жоп" к перечню корней, от которых происходят запрещенные к использованию слова, из чего многие сделали вывод о признании нецензурным слова "жопа", в словаре даны определения некоторых слов, отражающих нарративы действующей власти.
"Язык не умрет, не станет хуже", - полагает лингвист Михаил Копотев. Какие-то изменения в нем, по его мнению, останутся как "маркеры эпохи" - например, аббревиатура СВО, которой российские власти обозначают войну в Украине. И хотя у государства есть ресурсы, чтобы манипулировать языком "тактически", "стратегически - язык слишком мощная система, он не меняется так просто".
О том, сможет ли "новояз" путинского времени закрепиться в русском языке надолго - читайте в материале DW.
@dwglavnoe